Ремонт дома

Михаил Верикин
(«Подводные камни евроремонта»)

— Что случилось? — спрашивает гость
— …Случилось то, что мы гибнем. Погибаем. Все кончено.
Но видимо, еще не все кончено, дыхание жизни еще клокочет в груди страдальца. Он неожиданно подымает иссохшие руки к пятнистому потолку и страстно декламирует:
— О, зачем, зачем я решился на этот ужасный шаг!
А так было хорошо, такая разворачивалась нормальная семейная жизнь!….
— Что же все таки произошло?
— Маляры! — говорит хозяин, обводя комнату, блуждающим взглядом.
При этом слове жена начинает плакать, и из коридора доносится грохот… Упала стремянка.

И. Ильф, Е. Петров «На купоросном фронте»

Знакомая картина? А ведь этот фельетон был напечатан еще в середине 30 гг. Правда, авторы его наивно полагали, что стоит только государству обратить внимание на беды обывателя и организовать сеть специализированных контор по ремонту, как все проблемы будут решены. Шли годы, закончилась эра Магниток и Днепрогэсов, жизнь несколько успокоилась и в крупных городах наконец появилась подобная контора — «фирма Заря». Однако число «страдальцев» не уменьшалось. Распалась страна, сменился строй, появились сотни частных легальных и полулегальных ремонтных фирм. Предложение наконец превысило спрос. Но по-прежнему то тут, то там клиент, вздрагивает при слове маляры, и вздымая «иссохшие руки к пятнистому потолку», произносит все те же слова «О, зачем, зачем я решился на этот ужасный шаг…!»

—— Х ——

Вместе с появлением над Кремлем в августе 1991 г. трехцветного флага началась в нашей стране и эра евроремонта. Рухнувший «железный занавес» открыл отечественный рынок для западных отделочных материалов и технологий и дал возможность значительной массе наших граждан познакомиться с Европейским интерьером. В большинстве случаев знакомство это поначалу ограничивалось потреблением самой дешевой китайской и турецкой продукции, внешне выгодно отличавшейся от привычных неказистых изделий наших предприятий. Интерьер первых отремонтированных квартир тоже не отличался разнообразием — он либо выполнялся в улучшенном советском стиле, либо копировал обстановку европейских офисов и недорогих гостиниц. Но это было только начало — процесс, как говорится, пошел. И с появлением состоятельных людей, уровень доходов которых приближался к доходу среднего европейца, в России начал формироваться совершенно новый вид бизнеса по ремонту квартир, получивший название «евроремонт».

Использование массы новых материалов в отечественных многоэтажках и непривычно высокие требования к качеству работы диктовали необходимость применения новых технологий и кардинально иной дисциплины и организации труда. Поэтому «отделочников» со строек социализма по началу старались не привлекать. Въевшееся в плоть и кровь советское отношение к работе у большинства этих специалистов не могли исправить ни страх увольнения, ни высокая зарплата. Тем более что дефицита рабочей силы в те годы не было. С 1991 г. на этот рынок пришли мастера из элитных СМУ (например, треста «Мосреставрация»), рабочие и инженеры из закрывающихся НИИ, имеющих богатый опыт «шабашки» и стройотрядов.

Наличная форма расчета, широко практикующаяся и сегодня, позволяла с легкостью избегать налогов, а значит, любому подрядчику можно было обходиться без громоздкого бюрократического аппарата, содержание которого существенно влияет на цену. Минимальные накладные расходы позволяли в фирмах такого рода выплачивать мастерам от 70 до 80 % от оплаченной заказчиком стоимости работ. Высокие заработки (от 600 до 1000 $/мес.), были хорошим стимулом для привлечения добросовестных специалистов.

Фактически большинство ремонтных фирм в этот период занимались обычным посредничеством, ограничиваясь поиском клиентов, которых они затем передавали мастерам или целым бригадам, зачастую даже не числившихся в штате этой конторы. Обычно такая бригада, оснащенная собственным инструментом, получив заказ, самостоятельно решала все вопросы с хозяином квартиры и даже договаривалась с ним о формах и о размерах оплаты. Т. е. ее взаимодействие с фирмой заключалось только в получении самого заказа и в отчислении небольшого процента.

Нельзя сказать, что в те времена все было гладко. Было немало брака и ляпсусов, неизбежных в период становления рынка. Тем более что существовавшая до той поры нормативная база (ГОСТы и СНиПы) в значительной мере оказалась в новых условиях устаревшей, по крайней мере, так казалось тогда. Да и государство, занятое своими проблемами, фактически устранилось от какого-либо контроля за процессом ремонта. И в результате, каждый, от мастера до самого заказчика, творил все, что хотел. Но высокие заработки стимулировали рост профессионального мастерства, и это давало надежду на то, что благодаря непьющей и образованной рабочей силе, в кратчайшие сроки будет накоплен опыт применения новых технологий ремонта.

Однако подрядчик, неудовлетворенный ролью посредника довольствующегося скромным процентом, обратил в середине девяностых свой взор на появившихся в это время в России гастарбайторов.

Первыми появились у нас профессиональные отделочники из стран СНГ, но таких специалистов было очень немного. Они быстро растворились среди аборигенов, т. к. их профессиональные навыки и желание работать пришлись как нельзя к стати. Но вскоре высокие российские заработки и низкий уровень жизни в бывших советских республиках привели к тому, что начался массовый приток любителей. В основном, они имели опыт разве что переклеивания обоев в собственной квартире, а готовы были браться за любую работу и согласны на сколь угодно низкую оплату, которая все равно в несколько раз превышала их заработок на родине.

Использование этой «рабсилы» сулило для работодателя сверх прибыли. И мало кто из них устоял перед этим искушением, тем более что привыкшие к ненавязчивому советскому сервису клиенты позволяли легко обводить себя вокруг пальца. В итоге спрос на квалифицированных рабочих стал падать. В фирмах вместо 70-80% местным мастерам платили все меньше и меньше. Естественно, что в ремонтных конторах началась небывалая текучка персонала. Постоянных кадров почти не осталось. Нанятые гастарбайтеры тоже проводили максимум один-два ремонта и уходили, убедившись в отсутствии обещанных заработков. Интересно проследить путь такого «специалиста». Как правило, это житель Украины или Молдовы, начинавший свой трудовой путь в России на одной из строек. Через год его можно было увидеть в одной из ремонтных фирм, а через пару лет он появлялся на рынке «частных рекламных объявлений», но уже как руководитель бригады, составленной из его родственников или земляков.

Качество работы в этот период упало до самого низкого уровня. Из-за неумелой работы сантехников снижался напор в соседних квартирах, затапливались целые подъезды. Установка электрических розеток в ванной проводилась без применения защитных устройств. Проводились рискованные и опасные перепланировки, при которых серьезно ослаблялись несущие конструкции дома. Приезжие «мастера» зачастую жили в ремонтируемых квартирах, что нередко приводило к пожарам и взрывам.

Стоимость ремонтных услуг в то время определялась уже в значительной мере не качеством работы, а кошельком клиента и умением руководства получить хотя бы часть оговоренной суммы. Главное, сделать это раньше, чем клиент начнет что-либо понимать. Практически любая фирма, даже в условиях скандала, умудрялась получить некоторую прибыль. Когда результат работы становился очевиден заказчику, можно было и «уступить» ему процентов 20 от оговоренной ранее суммы, пожертвовав заработной платой своих рабочих. Ремонтный рынок в те годы напоминал непаханое поле, даже самый неквалифицированный подрядчик, проваливающий один заказ за другим, мог спокойно существовать, т. к. всегда мог найти для себя новую жертву.

Ну а куда же делись прежние — относительно квалифицированные кадры? Часть из них организовывала свои фирмы, успешно эксплуатируя заезжих комбайнеров, но большинство осело на рынке «частных объявлений». И в короткий период 1995-1998гг, воспользовавшись услугами частников, можно было сделать ремонт значительно дешевле и спокойнее, чем иметь дело с фирмами. Доход частного мастера в те годы в два-три раза превышал заработок в средней фирме, что сделало и этот рынок ремонтных услуг привлекательным для гастарбайтеров. Туда же направились и немало уволившихся прорабов из фирм, которые, проведя всего один — два ремонта и быстро освоив терминологию и финансовую сторону дела, начинали работать в этом секторе рынка, организовывая небольшие бригады.

Широкие возможности отечественного рынка оценили не только жители бывших союзных республик. Всевозрастающий спрос на отделочные материалы привел и к появлению у нас западных фирм. Многие из них, такие как «КВЕ», «VЕКА», «ТИГИ KNAUF», собирались обосноваться здесь всерьез и надолго. Довольно скоро, в России появились заводы по производству гипсокартона (ГКЛ) и оконного профиля. Наши ремонтники получили не только новый продукт, но и отлаженные технологии, обучение которым проводилось в специально созданных центрах . Пример с «ТИГИ KNAUF» довольно показателен. Похожий материал, ранее называемый у нас сухой штукатуркой, существовал и использовался в нашей стране довольно давно. Но изюминка этой фирмы состояла в том, что она не только улучшила его, но и предложила вместе с гипсокартоном целую комплексную систему для возведения перегородок, арок и подвесных потолков. В одном месте можно было заказать разные типы металлического профиля для каркаса, системы креплений, клеевые смеси, шпаклевки для обработки поверхности и, что не маловажно, получить информацию о том, где и как это все применять. В результате, гипсокартон быстро вытеснил использующиеся ранее при строительстве легких каркасных перегородок ДСП и дерево, что повысило пожарную безопасность наших квартир. Так что появление на строительном рынке западных фирм оказало, по большей части, весьма благотворное влияние на отечественный евроремонт.

Но полученные западные технологии создали у отечественных ремонтников новую иллюзию. Взяв за образец общемировую тенденцию переноса производства в развивающиеся страны с дешевой рабочей силой, руководителям ремонтных фирм показалось, что с новыми технологиями также можно добиться хорошего качества, применяя только простые операции, не требующие квалифицированной и, следовательно, высокооплаченной «рабсилы».

Возможно, такая организация дела могла бы дать неплохие результаты, хотя от квалификации непосредственного исполнителя в российском евроремоте зависит значительно больше, чем при поточном, серийном производстве, если бы не наше излишне «творческое» отношение к заимствованным технологиям. Ради снижения цен многие из них значительно упрощались. Например, эффективность новых окон, как утверждают специалисты, на 50 или даже 70 % зависит от их правильной установки. В новых ГОСТах, разработанных, кстати, при участии фирмы «КВЕ», даны четкие рекомендации заделки шва между окном и стеной. Те же пожелания об устройстве изнутри непрерывного контура пароизоляции можно прочесть и на сайте фирмы «VЕКА». Однако большинство фирм по-прежнему при установке окон со стеклопакетами ограничивается только заполнением шва монтажной пеной. Более того во многих договорах заключаемых и собирающей окна конторой с потребителем теплоизоляционные характеристики устанавливаемого блока даже не упоминаются. А ведь это все равно, что покупать машину, не зная даже мощность ее двигателя.

Можно привести подобные примеры и с гипсокартоном. Специальный влагостойкий ГКЛ можно использовать для выравнивания стен и потолков, а также для строительства перегородок в помещениях с повышенной влажностью. Но некоторые наши «мастера» считают что, в санузле и на кухне можно крепить листы на деревянный каркас вместо рекомендованного фирмой стального оцинкованного профиля. Вероятно, из-за того, что с деревом привычнее и удобнее работать. А такой каркас во влажной среде обязательно поведет, пришитые к нему листы гипсокартона деформируются, на потолке появятся трещины или складки, и не исключено, что потрескается плитка.

Серьезным испытанием для этого рынка стали события августа 1998 г. Если в додефолтный период спрос все еще превышал предложение, и высокие доходы, например, в банковской сфере в определенной мере поддерживали высокие цены на ремонт, то после августа картина резко изменилась. Цены упали более, чем в три раза. И даже сегодня, спустя шесть лет, они все еще не дотягивают до прежнего уровня. Причины этого явления кроются не только в снижении уровня жизни, но и в том, что потребителями ремонтных услуг стали другие слои населения, доходы которых пусть даже весьма значительные, все же не растут в геометрической прогрессии, как это было на играх с ГКО.

В этой ситуации выжили те, кто смог предложить более или менее приличную работу по очень низким ценам. В самом выигрышном положении оказались опять же иностранные рабочие. За прошедшие три-четыре года они кое-чему научились, а дефолт только укрепил их доминирующее положение на ремонтном рынке. Уровень жизни на их родине так низок, что отправленные домой всего 200-300 $ /мес. могут обеспечить нормальное существование (по тамошним меркам) целой семьи. В то время, как в Москве (одним из самых дорогих городов мира) на эти деньги вряд ли можно прожить, не говоря уже об оплате рекламы и приобретении импортного инструмента.

После августа 1998 г. ремонтники впервые почувствовали, что такое жесткая рыночная конкуренция. В 1999 г. спрос на их услуги был так низок, что даже крупные фирмы, бравшиеся прежде только за самые дорогие проекты, не брезговали и мелкими заказами. Но вскоре все встало на свои места, и в конце концов «частники» стали обслуживать только недорогой ремонт, смета которого редко превышает 10000 $. А сократившиеся доходы вынудили некоторых из них вернуться под крылышко фирм.

Таковы основные вехи развития этого бизнеса в нашей стране за первые десять-двенадцать лет его существования (статья написана в 2003г.). И хотя многие привычки и способы обработки клиента, приобретенные в начальный период, широко используются и по сей день, определенный прогресс, пусть и небольшой, но все-таки есть. Наличная форма оплаты постепенно вытесняется безналичной, по крайней мере, в сфере элитных ремонтов. Заказчик сегодня больше доверяет договору, в котором прописаны обязанности и сторон и гарантии подрядчика. Понимая это, большинство фирм сегодня охотно составляют сметы расходов, календарные планы и т. п. Весь это ворох бумаг призван убедить клиента в солидности и надежности подрядчика. «На бумаге», действительно, все выглядит как нельзя лучше, но и «оврагов» меньше не стало. И все-таки в любом документе, как бы искусно он не скрывал правду, всегда можно обнаружить ее следы. Впрочем, это тема отдельного разговора.

Есть определенные сдвиги и в качестве. Например, та же перепланировка хоть и проводится по-прежнему со значительными нарушениями существующего законодательства (присоединение балконов, лоджий, перенос санузлов и размещение их над жилой зоной), но сегодня действуют более осмотрительно, стараются не трогать несущие элементы конструкций домов, под санузлами в большинстве случаев делается гидроизоляция пола, электрофикацию их (установку там розеток и выключателей) делают только с устройствами защитного отключения (УЗО).

Приходит понемногу и осознание того, что важен не только размер прибыли, но и репутация фирмы. А она во многом зависит от непосредственных исполнителей — инженеров, дизайнеров и рабочих. Жесткая конкуренция и опыт заставляют тратить деньги на обучение персонала и инструмент. Хотя, справедливости ради, отметим, что эта тенденция еще только намечается и отрицательных примеров значительно больше, чем положительных, и поэтому тем, кто в ближайшее время собирается делать ремонт можно только посочувствовать. Впереди у них очень непростая задача — выбор ответственного и добросовестного исполнителя, т. к. несмотря на благоприятные условия для развития «евроремонтного» бизнеса, за десять лет приставка «евро» к слову ремонт так и не стала синонимом качества, а все еще символизирует только европейскую цену этих услуг.